«Анатомия СМИ». Михаил КУЧЕРЯВЕНКО: «Я деньги зарабатываю потом и кровью»

Случается, люди меняют сферу деятельности. Михаил Кучерявенко шесть раз пытался поступить в учебные заведения, готовящие моряков. Но, прочувствовав на себе все ухабы и лихие виражи творческого пути, сделав карьеру, главный редактор информационного агентства «НИА-Калининград» Михаил Кучерявенко сегодня бесспорно известный в регионе журналист.

 

Михаил Кучерявенко рассказал порталу Caravan.su о своем покорении морей, несносном характере, журналистах-ворах и первой любви.

 

КОРР.: - Продолжите фразу-знакомство: «Я - …».

 

Михаил КУЧЕРЯВЕНКО: - Я очень дотошный человек до всего, особенно до работы. Мой рабочий день начинается в 5 утра и заканчивается 21:00. Я очень люблю точность. Даже когда жена опаздывает, меня это приводит в бешенство. Также я чистюля, не терплю бардак. Поэтому в плане работы и быта со мной сложно. Легко в компании. Там я могу и выпить, и песни попеть.

 

КОРР.: - А какой вы папа и дед?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - У меня двое детей и четверо внуков. Дочь получила высшее образование, у нее двое детей. Сын тоже имеет высшее образование и тоже двое детей. С детьми я был очень строг. Может быть, именно поэтому они не стали алкашами и наркоманами.

Помню случай. Пятнадцатилетняя дочь пришла домой навеселе. Жена стала спрашивать: «Что будем делать?» Я ответил: «Ничего». Всё как-то само прошло…

 

КОРР.: - С чего начался ваш путь в профессию?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Начать нужно с одной курносой девочки по имени Вера. Было это в Краснодарском крае, село Новоукраинское. Я родом оттуда.

Я перешёл в 10-й класс, она - в 7-й. Я учился в обычной школе, она – в школе-интернате. После 9 класса мы проходили практику, как водилось в то время, в полях, пололи подсолнухи. Колхоз платил сущие копейки, а та девочка копила себе на босоножки.

У меня такой характер: я либо работаю хлеще всех, либо вообще не работаю. В тот день я был лидером. Смотрю впереди чей-то красочный зад… Ну я догнал, познакомились. И вот так началось. Я начал писать ей стихи. Потом поступил в мореходку…

 

КОРР.: - А с девочкой что?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Я у неё работаю 37 лет в должности мужа. Встреча была судьбоносной, к сожалению. Она меня 6 лет упрашивала, чтобы я на ней женился. Я утрирую, конечно… После школы я поступил в мореходку.

 

Моя гражданская специальность – матрос-моторист 1 класса. Потом была срочная служба. Чувства мои к девочке Вере тогда поостыли. С новой силой они вспыхнули уже в армии, на срочной службе.

 

Замполит роты нашёл мою тетрадь со стихами, рассказики там тоже были… Так я стал редактором стенгазеты, боевого листка. Отслужив, я поступил в Киевское высшее военно-морское политическое училище. Савенко (экс-мэр Калининграда Юрий Савенко, 1998-2007 г.г. – прим. авт.) тоже его оканчивал, но он намного младше меня…

 

Между прочим, я 6 раз поступал в военные училища. То есть Киевское политическое – это попытка номер шесть.

 

Первая была после 8-го класса, я поступал в Ростовское военно-морское училище имени Г.Я. Седова, на штурманский факультет. Преподаватель позвала меня после экзамена, чтобы посмотреть в глаза человеку, который в одном слове делает 5-6 ошибок…

 

До 8-класса я был круглый двоечник. А вот 9-й окончил с отличием и снова решил поступать туда же. Всем сердцем я хотел быть моряком. Это моя мечта детства. «Заразил» меня ею сосед, когда я ещё был первоклассником. Он служил на Каспийской флотилии.

 

После 9 класса я поступил в Ростовское мореходное училище. Нас подстригли, выдали робу, прогары (ботинки – прим. авт.), мицу (форменная фуражка – прим. авт.). И вот наступил 1 курс…

Как-то мы чистили картошку на всё училище. Мы - это две роты по 100 человек в каждой. Я из деревни, привыкший. А в училище в основном ребята городские. Ну и один мне что-то сказал, я ему ответил. Завязалась драка. Нас обоих отчислили. Так закончилась вторая попытка моего поступления … Пришлось вернуться в школу.

 

Третья была после 10 класса. Я поступал в Каспийское высшее военно- морское училище. Решил стать военным химиком. Там принимали всех…

 

Ну, почти всех. Нужно было знать хоть что-нибудь из химии. А я до этого знал только, как соль взрывать. Не поступил…

 

Тогда уже без экзаменов меня зачислили в Туапсинскую мореходную школу. Окончил её с отличием. После этого 2 месяца я поработал матросом- мотористом в порту. И Родина приказала служить.

 

Со срочной службы я поступал в Высшее военно-морское училище подводного плавания имени Ленинского Комсомола, что в Санкт- Петербурге. На медкомиссии выяснилось, что у меня перебита носовая перегородка. В свое время я занимался боксом, нос мне разбивали постоянно.

Потом в госпитале всё это дело быстро поправили. Но с поступлением опять пролетел.

И тогда я решил, что всё, поступлений хватит! И тут мне тот самый замполит, который нашёл мои тетради, говорит, что у него есть разнарядка: в Киевском высшем военно-политическом училище есть место!

 

Приехал я в Киев, в лагерь за Днепром, начал знакомиться с пацанами. У меня, кстати, отец - шофёр, а мать - доярка. Таких как я в училище привели ещё троих. У остальных 250-ти, например, папа - директор совхоза. Еще были кадеты, золотые медалисты… А я – отличник боевой политической подготовки, отслуживший.

 

Среди военнослужащих был свой конкурс. Мне предстояло сдать 4 экзамена: литературу, географию, историю и написать сочинение. За 1,5 месяца я выучил всё и поступил.

В училище выпускалась газета «Политработник». Меня там печатали, а кроме того я отправлял свои рассказы и стихи в разные флотские газеты: «Флаг Родины» (Черноморский флот), «Каспиец» (Каспийская флотилия). Они мне даже платили гонорары по 90 копеек, рублю, 1,5 рубля. К публикации, конечно, принимали не всё.

 

КОРР.: - В этот момент вас посещали мысли, что военная служба - это не ваше призвание?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Мысли были немного другого плана: я ужасно захотел стать писателем. Произошло это где-то на 2-м курсе. Я даже пытался писать повести, детективы. Но всё это было на любительском уровне, не было опыта.

Окончив училище, я попал по распределению на Балтийский флот, на корабль радиотехнической разведки.

 

КОРР.: - А женились на каком курсе?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Женился после 3-го курса. То есть свадьбу Вера ждала 7 лет. Она окончила Донецкий техникум общественного питания, а потом, уже будучи моей женой и матерью дочки, заочно ЛИСТ (Ленинградский институт советской торговли).

 

По распределению я попал в секретную часть. А меня прёт писать и всё. Поэтому я начал писать в «Страж Балтики». Писал много, публиковался очень часто. Пару раз меня, конечно, приглашали в особый отдел.

 

Служил я на малом разведывательном корабле ГС-19. Сейчас он переименован в «Жигулёвск». Служба мне нравилась, особенно, когда на Балтийский флот попал... Пришёл я туда в звании лейтенанта, а ушёл по сокращению штата капитан-лейтенантом. Это было в 1987 году.

 

Нас таких, попавших под сокращение, много было. К тому времени я себя очень хорошо зарекомендовал в «Страже Балтики». Поэтому я пришёл в отдел кадров и сказал, что хочу служить в газете.

 

Мне сказали, что в «Страже Балтики» есть должность. Сначала взяли просто корреспондентом, а потом обещали перевести на должность старшего корреспондента и дать звание капитана 3 ранга. Так и произошло.

 

Моим учителем был Владимир Костомаров. Он меня и ввел в профессию… Но тут я снова попал под сокращение. Это был 1991 год. Борис Ельцин разогнал коммунистическую партию, а я тогда работал в отделе «Партийная жизнь». Разогнали также и отделы «Комсомольская жизнь», «Пропаганда»…

 

Вот так я и пошёл на гражданку…

 

В то время все бросились торговать, но я оказался к этому неспособным. Спустя время, когда выходное пособие было на исходе, я пришел работать в газету «Янтарный край». Когда умер главный редактор, коллектив выдвинул на эту должность мою кандидатуру. Но я тогда был к этому не готов. И вот именно в это время я начал набирать популярность.

 

Дело в том, что в то время губернатором Калининградской области был Леонид Горбенко. Я каждый день готовил о нём материалы. Тематика была одна и та же: «Горбенко - вор и должен сидеть в тюрьме». Меня вызвали в правительство региона.

 

Перед тем, как туда пойти, я поговорил с Игорем Рудниковым, он уже руководил «Новыми колёсами».

 

«Одежду в коридоре не оставляй. Будут давать деньги - не бери», - напутствовал он меня. Однако разговор в администрации области был недолгий. Мне сказали, что я - самый лучший

журналист.

 

КОРР.: - При этом никакого профильного образования у вас не было?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Нет, не было. Я - самоучка. В ходе разговора мне предложили поработать в другом регионе, напомнив, что я родом с Кубани. 3-4 года провести там. Я отказался. Ну, говорят, ладно, есть вариант поработать в рыбном порту. Зарплата 2000 долларов. Но есть условие: на работу не ходить! Я снова отказался.

 

Прошла неделя. Вызвал меня редактор и попросил написать заявление по собственному желанию. 1997 год был последним годом работы в «Янтарном крае». Позднее я узнал от Игоря Рудникова, что шеф получил за это 10 000 долларов.

 

КОРР.: - Думаете, этому стоит верить?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Зная Рудникова и того редактора, да. Я пошёл работать в «Новые колеса». Как-то Игорь мне говорит: «В Гвардейске стоит ракетная часть. Топливные баки загрязняют землю, нарушают почву… Сделай материал».

 

Приезжаю на КПП, говорю: «Доложите командиру части: прибыл журналист «Новых колёс». У вас тут топливо стекает на песок…».

 

Вышел полковник и пригласил к себе в кабинет. Под запись рассказал, что действительно есть утечка топлива. Грунт уже вывезен на отдельный полигон. Всё локализовано. Я его сфотографировал. Обмолвился, что я тоже офицер, правда, запаса. Он взял с меня обещание, что я напишу правду. Я дал слово офицера…

 

Приношу материал Игорю, он прямо на моих глазах заголовок исправил. Это право редактора…. Потом достаёт 200 долларов и даёт мне. Вышла газета, и где-то дня через 3 мне звонит тот командир части с криками: «Какой ты офицер?! Ты же слово давал!». «Написал то, что вы сказали», - удивился я.

 

«Иди, газету почитай!», - отрезал офицер в ответ.

 

Я купил газету, открываю свою статью, а там – просто ужас! Так все перевернуть я бы точно не смог. Я у Игоря спрашиваю, что это такое? А он в ответ: «Я у тебя статью купил. Что хочу, то с ней и делаю». На этом наше сотрудничество с Игорем Рудниковым закончилось. С тех пор мы и не общаемся.

 

Через полторы-две недели звонит секретарь председателя калининградской областной Думы. Предложили работу консультантом, я согласился. Потом стал пресс-секретарём Валерия Устюгова, председателя облдумы.

 

Приходил я всегда рано к 8:00, хотя рабочий день начинался в 9:00. Все газеты я приносил заранее руководителю. И вот однажды я прихожу, а прямо под окнами, у крыльца областной Думы, огромная куча свиного навоза.

 

Охрана ничего не видела. Я звоню ему говорю так и так… А он в ответ: «Зови журналистов. Это же скандал!»

 

Я проработал месяц. Меня уже официально оформили как пресс-секретаря Устюгова. Тогда же я провёл первый брифинг для журналистов.

 

Была зима, иду домой, к Музею мирового океана. И тут из-за угла выходит парень, и кастетом меня здорово так приложил. Их было вообще-то двое. Один шёл позади…

 

Били меня на одной стороне дороги, а по другой шла дочка с подругой, она к тому времени уже была кандидатом в мастера спорта по рукопашному бою. Увидела меня. И понеслось… Она меня просто отбила.

 

Я позвонил Устюгову, и через полчаса в моей квартире был генерал, три полковника и четыре собаки, медицина. Утром телевидение приехало.

 

Нападение было в январе. Ближе к весне обидчики утонули в прорубе во время рыбалки. Нечаянно.

 

КОРР.: - Кто были эти люди?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - По непроверенным данным, это отчисленные за хулиганство курсанты Школы милиции. А по проверенным – не знаю.

 

КОРР.: - А причина нападения?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Надо было тогда соглашаться хотя бы на рыбный порт… Кстати, заказчик тоже погиб. Нечаянно. У него на новом «Ауди» оторвалась рулевая тяга. Я не знаю, был Горбенко в курсе или нет. Это был первый случай в регионе, когда избили журналиста…

 

Потом я дорос до должности начальника информационно-аналитического управления областной Думы. Где-то лет через пять меня забрали в правительство, в международный отдел. Административная работа продлилась год…

 

Меня порой подводят друзья и подруги. Вот, например, моя подруга Тамара Кузяева. Она тогда, кажется, была советником по правовым вопросам. Я в отделе кадров ещё документы не до конца оформил, она позвала в гости.

 

Посидели, кофейку попили… И тут я неудачно пошутил по поводу отдела по связям с общественностью. Тогда там работали Толя Ромашко и Оля Дубовая. Я говорю Тамаре, что надо название этого отдела поменять на «Дубовую ромашку».

 

На следующий день на оперативке губернатор Владимир Егоров сделал мне замечание, рассказав про мою шутку. Потом ещё несколько раз мои шутки доходили до руководства. И вот однажды Егоров мне предложил перейти редактором в газету «Каскад» на время предвыборной кампании Юрия Савенко, который баллотировался в мэры. Ну, я понял, что под ж…пой у меня зачесалось…

 

Выбора мне не предоставили. Отработал я там около полугода, и вернулся опять на своё рабочее место. Тут уже вместо Ромашко пришёл Корецкий (Александр Корецкий, председатель комитета по информации, печати и связям с общественностью администрации области 2001 по 2005 г.г. - прим. авт.). Вызывает он меня к себе и говорит: «Егоров просил с тобой поговорить. У нас в регионе открывается представительство «Российской газеты». Егоров рекомендует тебя в Москве сразу директором».

 

Так я стал директором представительства «Российской газеты» в Калининграде. Подобрал отличный коллектив. Купил особняк, машину «Волгу». Отработал там лет 8. Ушёл по собственному желанию, скажем так.

 

Потом началась полоса невезения. Я долго не мог устроиться на работу. Это где-то 2010-2011 годы были.

 

КОРР.: - С чем это было связано?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Вероятно, с моими высокими запросами. Просто журналистом в газету я не шёл, а редактором меня никто не брал. Пробыл без работы около года. Перебивался случайными заработками.

 

И тогда опять произошёл случай… Сидели мы как-то в кафе с Игорем Кудрявиным (Игорь Кудрявин, руководитель агентства по внутренней политике регионального правительства, 2012 г. – прим. авт.). Под бутылку коньяка я ему изливал душу. Он меня внимательно выслушал и пообещал помочь.

 

Через неделю он предложил: «Хочешь быть директором информационного агентства? Его пока не создали, но скоро создадут». Так я стал директором агентства «НИА-Калининград», кем являюсь и по сей день.

 

В штате у меня сейчас только один журналист, а было трое. Двое работали в других местах, а у меня подрабатывали. Я им платил по 10 тысяч рублей в месяц … Как специалисты они меня не устраивали.

 

У нас в регионе проходит столько интересных событий, что можно из ничего сделать конфетку. Вот, например, Инесса Винярская собирала как-то общество глухонемых. Я так и написал, что в Избиркоме поговорили с глухими. Всё же на поверхности. Можно интересно подавать материал.

 

КОРР.: - Можно ли в этом контексте говорить об уровне журналистики в Калининграде?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Конечно, можно. То, что ребята амбициозные – это хорошо. А вот то, что они безграмотные - это ужасно. Они не только делают грамматические ошибки, но и не знают ситуаций, о которых пишут. Это же касается специалистов пресс-служб.

 

Это говорит об уровне подготовки журналистов в вузе. Нужно старых заменить молодыми педагогами. Я помню, приглашали меня в БФУ им. И. Канта провести отборочный экзамен на журфак. Три темы сочинения и одна свободная. Я читал эти сочинения… Честное слово, меня тошнило от них.

 

Из 30-ти только одно меня восхитило. Да, я нашёл несколько ошибок. Но девочка 17-ти лет нашла такой интересный ход мыслей, что не каждому опытному журналисту под силу.

 

КОРР.: - А что для журналиста первично - грамотность или слог?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Если ты не умеешь грамотно писать, ты не изложишь правильно свою мысль. Предложения, которые занимают целый абзац нужно выбрасывать к чёртовой матери! Вон школьники пишут предложения по 2-4 слова и всё понятно.

 

КОРР.: - Ну вы же сам без профильного образования! Читатели могут возмутиться, что вы ещё кого-то учите.

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Учёба в университете даёт основы. Но научиться хорошо писать, можно только на практике.

 

КОРР.: - Если к вам придёт человек без специального образования, но с большим желанием работать, вы будете иметь с ним дело?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Буду! Я сразу пущу его на новостную ленту и посмотрю, что он может.

Был у меня случай. Когда я был директором «Российской газеты», пришла ко мне выпускница журфака БФУ и попросилась на работу. Я ей говорю: «Может, сначала в муниципальной газете поработать попробуешь?». Она мне в ответ: «У меня нестандартный взгляд на многие вещи. Я точно смогу здесь работать».

 

Тогда я попросил её описать мужские брюки с отливом. Она мне рассказала про цвет и фасон… «Хорошо. А отлив где?», - выясняю я. Ведь он бывает только в мужских брюках! Вот вам и образ мышления… Я понимаю, что нахамил, но поставить на место ту девушку нужно было.

 

Сын всегда удивляется, как много я читаю книг. Некоторые даже по несколько раз перечитываю. Я на самом деле очень много читаю. Наверное, именно поэтому и стал писать.

 

КОРР.: - И сейчас пишете?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Да, сейчас я тоже пишу, уже четвёртую книгу. Три изданы. Первые две - больше для друзей. Они вышли небольшим тиражом -100-150 экземпляров. Третья - про историю карате в Калининградской области. А вот четвёртая - автобиографическая, это будет трёхтомник.

Называется «Мечта, не ставшая судьбой». Это я о море… Всегда мечтал стать моряком, но вот дослужил только до капитана 3 ранга. Судьбой моей служба не стала. А в конце второго тома я укажу, что третий напишут мои дети или внуки.

 

КОРР.: - У вас были учителя. А вы уже смогли для кого-то стать учителем в профессии?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Пожалуй, для нескольких. Занимаюсь этим и сейчас. Фамилии их пока неизвестны читателю. Это молодые журналисты. Есть одна девочка с журфака Санкт-Петербургского университета, она сейчас на втором курсе учится. Извините, похвастаюсь. Писала курсовую на тему: «Значение заголовка в журналистской статье», и похватала туда все мои заголовки… Она работает у меня не за деньги, за интерес. Просит объяснить, что плохо, а что хорошо.

 

КОРР.: - Как вы относитесь к понятию «свобода слова». Есть ли она у нас?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Есть! Но она обоюдоострая. Не только ты правдой кого-то режешь, но порой и тебя могут полоснуть…

 

КОРР.: - Много журналистов в регионе поплатились за неё?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Журналист Кучерявенко! Игорь Рудников и Боря Образцов - мошенники. Я не судья, но я знаю факты. Я видел обращение Бориса в «Фейсбуке», и понял, что он действительно взял 2 млн рублей и положил себе в карман.

 

Когда ты занимаешься вымогательством и шантажом - это не журналистика. Это не свобода слова! Это обычное преступление и за него нужно наказывать! Я же деньги зарабатываю потом и кровью, жертвуя здоровьем.

 

КОРР.: - А сколько вы себе ещё отмерили покрутиться в журналистике?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Годика 2-3. Я уже пенсионер. У меня хорошая пенсия. Время покажет.

 

КОРР.: - Из всех журналистов, с которыми вы в жизни имели дело, кого бы выделили? С кем бы пошли в разведку?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - К сожалению, многих сейчас уже нет. Вот, например, Степан Чейпеш. С ним бы я пошёл в разведку… С Володей Костомаровым пошёл до определённого времени. Сейчас - нет. С Олегом Шанько тоже можно, но не долго. Володя Нуякшев – прекрасный человек и журналист.

 

Из молодых никого не назову. Я считаю, что 70 % из тех журналистов, с которыми я встречался, ошиблись в выборе профессии.

 

КОРР.: - Если бы была возможность начать жизнь сначала, чтобы вы изменили?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Я бы не поступал в военно-морские училища. Я бы сразу поступил на журфак. Но я на 100 % уверен, что тогда бы я не стал именно таким журналистом, как сейчас. Я пришёл в эту профессию после срочной службы, училища, разведки. Наконец, пожара на корабле. Слава богу, что тогда никто не погиб. Это очень страшно, поверьте.

 

КОРР.: - Вам бывает когда-нибудь стыдно за свою работу?

 

М. КУЧЕРЯВЕНКО: - Да. Когда-то я пиарил Александра Торбу. Приписывал не принадлежащие ему заслуги. Верил просто ему. Не проверял информацию. Просчитался в итоге…

 

Вот сейчас меня просят написать большую статью о том, как я служил с Андреем Колесником. Это было на самом деле. Он ходил вместе с нами в море. Но хорошо о нём написать я не смогу, поэтому лучше никак.

 

Знаете, раньше к журналистам все вокруг относились с уважением, а сейчас своей пахабщиной многие представители СМИ «опустили» эту профессию. Это обидно. Раньше интерес был идеологический, а сейчас - финансовый.

 

Куда же делся Союз журналистов? После истории с Рудниковым все притихли. А раньше бы собрались, решали бы, что делать. К сожалению, Союза сейчас фактически нет. Я уже не помню, когда в последний раз платил членские взносы, да никто и не напоминает. Семён Кушнеров наградил меня лет 5 назад Почётной грамотой. А вручил её только в прошлом году. Всё время забывал.

 

КОРР.: - Спасибо за беседу.

 

Майя БЛИНОВА